Пироговский Университет — лучший медицинский Университет.
Пироговский Университет — ведущий научно-образовательный медицинский центр и лучший медицинский университет страны. Он обеспечивает качественную подготовку врачей, фармацевтов, клинических психологов, социальных работников, а также уникальных специалистов в области медицинской биохимии, кибернетики и биофизики.
Мы гордимся тем, что в нашем коллективе работают выдающиеся специалисты, увлечённые своим делом и готовые преодолевать любые вызовы ради блага людей. В 2024 году университет вошёл во вторую группу программы «Приоритет 2030», представив три стратегических проекта: «Иммуномедицина», «Генотерапия» и «Нейротрофика». Эти направления не только соответствуют мировым трендам, но и формируют их. Уже сегодня в стенах университета создаются прорывные технологии, разрабатываются уникальные препараты для лечения редких и сложных заболеваний, а также персонализированные генотерапевтические методики.
Благодаря научным достижениям, стратегическим инициативам и высокому уровню подготовки студентов Пироговский Университет уверенно укрепляет свои позиции в российских и международных рейтингах, формирует стандарты медицины будущего и воспитывает поколения врачей новой формации — прогрессивных, компетентных и социально ответственных — отметил ректор Пироговского Университета Сергей Анатольевич Лукьянов.
— Важно осознанно подходить к выбору профессии, особенно в медицине. Необходимо быть готовым к постоянному обучению, взаимодействию с людьми и работе над собой. Для поддержания энергичности и стрессоустойчивости студентов университеты предлагают внеучебные активности: спортивные, творческие и научные кружки, а также общественные организации, — подчёркивает проректор по молодёжной политике Пироговского Университета Владислава Сергеевна Белякова.
Судебно-медицинская экспертиза — область специфическая, ведь для нее смерть имеет куда большее значение, чем жизнь. Работа судмедэксперта во многом романтизирована, особенно если смотреть на нее сквозь призму криминалистических сериалов. Чтобы не разочароваться в ней в реальности, нужно взвешенно подходить к выбору специальности. Алексей Решетун, ассистент кафедры анатомии человека Института анатомии и морфологии имени академика Ю.М. Лопухина Пироговского Университета, судебно-медицинский эксперт, писатель, считает, что интерес к будущей профессии формируется еще в детских увлечениях. Человек делает выбор в пользу технических либо естественных наук. Любители последних чаще всего идут в медицину. «Если сам абитуриент или школьник решает поступать в медицинский университет, он уже имеет определенный склад характера», — рассказал Алексей Михайлович. На младших курсах студенты учатся в общем потоке, узнают нюансы профессии и формируют свое личное отношение к медицине. Редко кто выбирает конкретную медицинскую специальность с первого курса. Обычно эти ребята меняют свою позицию к концу обучения. Осознанный выбор, как правило, студенты делают на старших курсах. Терапия и хирургия — два основных направления, которые популярны среди обучающихся. «Врач, который элементарно боится крови или делать уколы, никогда не выберет хирургическое направление. Он будет хорошим, например, терапевтом, диагностом. Люди, которые считают терапию скучной, не боятся крови и запахов, философски относятся к другим нюансам медицинских специальностей, предпочтут хирургию. Любой врач так и формируется», — считает эксперт. На выбор людей в пользу судмедэкспертизы наслаивается тяга и интерес к нормальной анатомии и криминалистике, их привлекает морфологический характер работы. Из морфологии для студента открываются три пути. Он может заняться нормальной анатомией (это, как правило, работа на кафедре), патологической анатомией и судебно-медицинской экспертизой. На кафедру редко кто попадает, так как там ограниченный штат. «Окончив ординатуру по судебной медицине (раньше это было годичное обучение в интернатуре, сейчас — двухлетнее в ординатуре), человек становится дипломированным специалистом, у которого есть сертификат. Он может работать по-взрослому хоть на следующий день», — рассказал Алексей Михайлович.
Интроверты или романтики?
Одним из преимуществ судмедэкспертизы многие считают отсутствие общения с пациентами. Режим беспрерывных диалогов в кабинете доктора зачастую приводит к быстрому эмоциональному выгоранию специалиста. С этой точки зрения судебная медэкспертиза кажется контрастной («молчаливой») профессией. Существует миф, что данная область — идеальная работа для интровертов. Однако Алексей Решетун считает, что специальность предполагает не меньшее социальное взаимодействие в сравнении с другими. «Специалисты общаются с родственниками пациента, сотрудниками правоохранительных органов. Иногда это бывает гораздо вреднее морально, чем общение с больными людьми», — рассказал эксперт. Алексей Михайлович считает, что ключевым фактором, привлекающим в профессию молодых специалистов, является романтика и таинственность специальности. Судебная экспертиза — интересная область, в которой почти не бывает рутины. Нет двух одинаковых трупов, каждая история вскрытия уникальна. «Мне интересно разбираться в повреждениях, узнавать природу их образования. Имея большой опыт, по ним можно реконструировать обстоятельства происшествия. Это своего рода загадки, которые ты разгадываешь, — рассказал Алексей Решетун. — Отправляясь на вскрытие, я понятия не имею, что произошло с человеком. Разобраться, что случилось, — вот это интересно».
Рабочее место «судмеда»
В сознании людей зачастую происходит подмена понятий судмедэксперта и патологоанатома. Важно обозначить, что это разные профессии. Последний работает в лечебных учреждениях с людьми, которые умерли от болезней или естественной смертью. Как правило, это врач в штате патолого-анатомического отделения больницы. Судмедэксперт исследует случаи убийств, массовой гибели или смерти при неустановленных обстоятельствах. Эти специалисты, в отличие от патологоанатомов, не работают в лечебных учреждениях, не подчиняются главному врачу больницы и не входят в ее штат. Тут действует другая иерархия. В каждом крупном городе есть головное учреждение — Бюро судебно-медицинской экспертизы. Его сотрудники помогают органам правопорядка найти преступника и привлечь его к ответственности. Слово эксперта в работе с уголовным делом часто оказывается решающим. «Судмеды» подчиняются начальнику бюро, даже если морг находится на территории больницы и совмещает патолого-анатомическую службу и судебно-медицинскую экспертизу. Их работа не ограничивается только танатологией — вскрытием мертвых тел. Тут очень много направлений: экспертиза живых лиц, работа в отделе вещественных доказательств или особо сложных экспертиз, многочисленные лаборатории и другие подразделения. У каждого эксперта свое рабочее место. Узкоспециализированное разделение характерно для больших городов, таких как Москва, Санкт-Петербург. В небольших регионах эксперт — это универсальный специалист. Он занимается всем по очереди: проводит экспертизу живых лиц, выезжает на место происшествия, работает с документами и далее по цепочке. На место обнаружения трупа эксперт направляется в составе следственно-оперативной группы. Там он выполняет необходимый минимум для осмотра погибшего человека. В морге происходит непосредственно вскрытие трупа. Далее — работа в лабораториях и отделениях. «Большинство молодых специалистов идут работать в Бюро судебно-медицинской экспертизы. Но есть и другие учреждения: областные бюро, Российский центр судебно-медицинской экспертизы Минздрава России, различные лаборатории, кафедры. Самое главное — это интерес человека и его желание работать. Если есть мотивация, он себя найдет так или иначе», — поделился своим мнением Алексей Решетун.
Заключение — процесс творческий
Алексей Михайлович считает, что в мировой судебной медицине нет универсальности. Европейская судебная медицина максимально приближена к российской и развита лучше по сравнению с уровнем стран Ближнего Востока. Несмотря на то что изначально наука формировалась с привлечением иностранных специалистов, в России появились свои собственные школы судебной медицины. У их истоков стояли отцы-основатели, которые до сих пор считаются классиками в этой области. Ученые, профессора, преподаватели десятилетиями работают в одном и том же месте, передают свои знания из поколения в поколение, формируя таким образом определенную школу. Даже в некоторых городах есть свои собственные школы судебной медицины. Например, в России открыты московская и алтайская. Их различие заключается в подходе и направлении предмета исследования. В алтайской школе, например, делается упор на исследование кости. Основатель этой школы — выпускник 2-го МОЛГМИ им. Н.И. Пирогова Виталий Николаевич Крюков. «В моем понимании универсальность — это не есть хорошо. Все люди разные, нельзя всех подгонять под одну гребенку. Это касается и локального уровня, когда экспертов заставляют, например, составлять заключения по одному сценарию. Написание заключения — творческий процесс», — рассказал Алексей Решетун. Он считает, что гораздо интереснее и правильнее, когда у людей формируются локальные взгляды, принципы, подходы. На научных съездах они обмениваются опытом, выпускают литературу, прорабатывают свои методы.
«Мы ездили в разные города, общались друг с другом, перенимали интересные наработки. До ковида Бюро судебномедицинской экспертизы Московской области традиционно проводило конференцию с иностранным участием (вплоть до Японии). Это помогало не замкнуться в своем направлении», — поделился Алексей Михайлович.
«Специальность ценна людьми»
Принципиальные методы судмедэкспертизы существуют многие годы. К примеру, инструменты, которые используют судебно-медицинские эксперты, не менялись уже лет двести. Алексей Михайлович считает, что специальность особенно ценна людьми. «На нашей кафедре очень грамотные преподаватели, заинтересованные в том, чтобы студенты получали знания. Эта кафедральная традиция сохраняется уже много лет. Мы всегда получаем хорошие отзывы от обучающихся», — поделился Алексей Решетун. Он считает, что задача преподавателя — заинтересовать студентов в своем предмете, а не заставить их учить. Образовательный процесс в ординатуре строится следующим образом: первый год — теоретический, второй — практический. Без должной теоретической подготовки вряд ли получится произвести даже самую простую экспертизу. В ходе насыщенной практической подготовки ординаторы оттачивают навыки работы в танатологическом отделе, в отделах сложных экспертиз, освидетельствования живых лиц и других. За время обучения молодые специалисты узнают все аспекты будущей профессии. Раньше Алексей Михайлович каждую субботу вел студенческий научный кружок Пироговского Университета (СНК), на занятия которого приходили все желающие. Участники СНК брали «интересного покойника, вместе вскрывали и обсуждали». Это был увлекательный опыт, который до сих пор вспоминают студенты. «Кафедра судебной медицины нашего Университета является одной из лучших и имеет уникальную историю. На ней собран сильнейший педагогический состав, который подготавливает профессионалов своего дела», — отметила Ксения Красильникова, ординатор второго года обучения. «Атмосфера кафедры наложила свой отпечаток на выбор будущей специальности. Она поистине таинственная, как и сама профессия. За все мои три года в СНК и почти два года в ординатуре я ни разу не разочаровалась в судебно-медицинской экспертизе», — рассказала Милена Генджалиева, ординатор второго года обучения.
Выйти в свет
Алексей Михайлович ведет свой телеграм-канал, в котором рассказывает о различных заболеваниях, делится интересными случаями из практики. В своем блоге он отвечает на самые популярные вопросы подписчиков, развеивает опасные мифы. В прошлом месяце эксперт принял участие в прямом эфире для школьников и абитуриентов, где прокомментировал сцены из фильма «Заключение» о работе судебно-медицинского эксперта. Алексей Решетун считает, что некоторый процент врачей должен быть медийным для того, чтобы рассказывать о разных аспектах специальности. «Зачастую самые популярные медицинские блоги скатываются в “чернуху”. Как правило, это нравится людям. Самый большой риск — рассказать так, чтобы было интересно, но не скатиться в “чернуху”. Если у человека это получается, то он не то что может, а должен быть медийной личностью, чтобы привлекать внимание, популяризировать медицинские направления», — отметил Алексей Михайлович. Судебная медицина — это не профессия за семью печатями. Вся литература по специальности есть в открытом доступе. В интернете существуют определенные профессиональные сообщества, где можно найти нужную информацию. Все большую популярность набирают научно-популярные фильмы из серии нон-фикшен, подогревающие интерес к специальности. «Есть отдельные врачи, которые не боятся и не стесняются быть медийными, хотя это часто влечет административные последствия. Я из числа тех, к кому можно обратиться за консультацией, советом, я всегда иду навстречу и общаюсь с людьми», — рассказал эксперт.
Неженская работа
Одна из современных тенденций судебной медицины заключается в том, что в последние годы в нее идет все больше женщин. «Те специальности, которые раньше считались исключительно мужскими, например хирургия или судебная медицина, сейчас пополняются женщинами. Когда я начинал работать, в некоторых городах женщин-судмедэкспертов вообще не наблюдалось, в других — были, но в небольшом количестве. Сейчас девушек в профессии больше, чем парней», — поделился Алексей Решетун. Эксперт считает, что это связано с тем, что мужественность у представителей сильного пола сегодня мельчает, многие выбирают специальности, «где почище и поменьше ответственности». Девушки же, наоборот, становятся более выносливыми, готовы работать в трудных физических и моральных условиях. «В судебной медицине нет готовых решений. Все зависит от знаний и веры в себя. Это совсем другой мир. Именно он стал мне интересен. Необходимо понимать медицинскую науку как таковую и постоянно думать. Узнав поближе судебную медицину, я поняла, что хочу быть судмедэкспертом, а не врачом-клиницистом», — поделилась Ксения Красильникова. Ее одногруппница Милена Генджалиева задумалась о выборе будущей профессии еще в средней школе. Девушке нравилось изучать устройство человеческого тела. Она хотела, чтобы будущая профессия была связана именно с анатомией человека. «В то время я еще не знала о существовании специальности “судебно-медицинский эксперт” и решила, что моя судьба — стать патологоанатомом. О работе “судмеда” мне рассказала мама, и я загорелась. На четвертом курсе пришла на занятия кружка, влюбилась в “судебку” еще больше. И до сих пор с ней», — поделилась Милена.
Вскрытие покажет
Ксения Красильникова рассказала о своем первом опыте присутствия на вскрытии. Это случилось еще на третьем курсе в рамках патолого-анатомического отделения. Было волнительно, но безумно любопытно. Присутствующие встали вокруг секционного стола. Санитар подготовил тело. Патологоанатом приступил к работе, начал все показывать и рассказывать в деталях. В этот момент девушку удивило не тело человека изнутри. Тут все было понятно — все, как и учили на протяжении трех лет: органы, сосуды, нервы и так далее. Ксению поразили люди, работающие в морге. «Все стереотипные представления и воспоминания от просмотренных сериалов на НТВ рассыпались в миг, — рассказала она. — Там работают такие же люди: открытые, добрые, чуткие, старающиеся просто хорошо делать свою работу. У нас в обществе, конечно, больше принято говорить о жизни, чем о смерти и обо всем, что с ней связано. Наверное, это правильно. Думаю, неважно, кем и где ты работаешь, главное — оставаться человеком». Милена Генджалиева рассказала: часто от людей, не связанных с медициной, и иногда от врачей исходит мнение, что работа судмедэксперта — одна из самых простых. Якобы нет никакой ответственности, а на вскрытии все понятно: какой орган поражен, какая причина смерти… «На самом деле часто все не так очевидно, а от наших заключений нередко зависят судьбы людей. В полной мере я это поняла, когда мне стали доверять исследовать трупы с подозрением на насильственную смерть», — рассказала Милена. За свой небольшой профессиональный опыт она уже накопила немало интересных историй. Однажды девушка вскрывала труп молодого мужчины, у которого было три потенциальные причины смерти: черепно-мозговая травма, общее переохлаждение организма и отравление этиловым алкоголем. Ситуацию осложняло то, что все три состояния приходят к общим звеньям патогенеза, предшествующим гибели. В итоге при помощи опытных экспертов удалось выяснить, что причина смерти — переохлаждение. Другая «задачка со звездочкой» стояла при вскрытии трупа молодого мужчины, которого нашли на железнодорожных путях. Были подозрения на травму. Но при вскрытии на нем нашли следы воздействия электричества. Выяснилось, что парень получил удар электрическим током в области бедра и голени, упал, сломал грудину и шейный позвонок. Нередко Ксении попадаются пожилые люди, страдающие хроническими заболеваниями, которые были найдены у себя дома. Казалось бы, нет и речи о насильственной смерти. Но если пожилой человек со сниженными компенсаторными возможностями организма находится в плохо отапливаемом помещении, он может погибнуть от переохлаждения — даже если температура не минусовая. Так было и в этих случаях. Для опытных экспертов такие истории покажутся обыденностью. К примеру, Алексея Решетуна в большей степени удивляют находки, с которыми ему приходилось сталкиваться: от патологических (камни необычной формы) до инородных предметов (хирургические инструменты). И их человек носил в себе долгие годы. «Мы находили пули со времен Второй мировой войны в человеке, которого ранили много лет назад. Их не удаляли, потому что это было делать опасно. Много чего встречается в людях», — рассказал Алексей Михайлович.
Больше новостей лучшего медицинского университета читайте в телеграм-канале: https://t.me/daily_2med
Комментариев пока нет.